«Запрещённым барабанщикам» можно всё
Как хулиганская группа ударников пронесла уникальный музыкальный стиль и творческий состав сквозь года? Виктор Пивторыпавло – солист группы «Запрещённые барабанщики» рассказывает о неслучайных случайностях и расширяет границы музыки.
— Для начала, чего ожидаете от Ural Music Night?
—У нас сегодня три концерта, поэтому будем бегать между площадками. Носимся в таком режиме и иногда успеваем ещё что-то послушать. Ожидаем драйва, энергии, музыки, новых знакомств, открытий, хороших выступлений и новой публики – молодой, здоровой, активной.
— Группа «Запрещённые барабанщики» отмечает день рождения первого апреля. Вы связываете как-то эту дату, которая считается традиционным днём смеха, с имиджем и историей коллектива?
— Всё, что с нами случается, – абсолютно закономерные вещи. В эту дату нас впервые поставили в эфир. Творчество «Запрещённых барабанщиков» так или иначе связано с юмором. Наша жизнь в целом складывается так, что мы всё воспринимаем через призму Первого апреля.
— В далёком двухтысячном году вы в интервью сказали, что творчество «Запрещенных барабанщиков» неполитизированное. Поменялось ли что-то за столько лет?
— Радикально нет, но сегодня невозможно быть совершенно отстранённым. Так или иначе ты будешь втянут в политическую жизнь. Стараемся дистанцироваться от информационной борьбы, но это с каждым днём становится сложнее.
— К вопросам полегче. При записи одного из ваших альбомов вы использовали расчёску в качестве инструмента. Как часто экспериментируете со звуком в музыке?
— Любая запись – это эксперимент. На концерте показываешь то, что умеешь: игра на барабане или гитаре, но на записи можно похулиганить. Если в студии есть бюст Ленина, то он будет использован как инструмент. Например, нужна была какая-то дудочка, её под рукой не оказалось, но нашлись расчёска и газеты. Вспомнили детство, а оно у нас было тяжёлое: играли на кастрюлях, деревяшках. До сих пор с удовольствием дурачимся и используем необычные предметы, которые издают классные звуки.
— Существуют ли сложности при создании музыки? Как вы создаете её
— Я к этому отношусь легкомысленно, не считаю, что нашу музыку надо писать. Она рождается по-другому. Всё делается в процессе. На репетиции или во время ночного бдения, когда что-то наигрывается на гитаре, фортепиано. Вот поэтому сложно писать на заказ. Когда просто дурачишься, позволяешь себе что угодно, никаких сложностей нет. Сам процесс записи, конечно, может осложняться, но это то, что возможно преодолеть.
— Как вы, люди с академическим образованием, пришли к тому стилю, в котором сейчас играете?
— Академическое образование не подразумевает только серьёзные произведения. Противоречий не вижу. У меня направление всё-таки эстрадно-джазовое. Да, сейчас джаз стал чем-то академическим, но раньше он был хулиганской музыкой. И из этого как нельзя кстати вытекает то, что мы делаем до сих пор.
— В прошлых интервью звучали разные версии того, для кого вы играете музыку. Кто публика «Запрещенных барабанщиков» сейчас?
— Играем для всех, кто приходит. Часто это странная и непонятная публика. Бывает, приезжаешь на новую площадку, а там люди, которых не ожидаешь увидеть на концерте. Но это не значит, что они не понимают нашу музыку. Наоборот, работать для разной аудитории интересно. Человек может случайно попасть на выступление, а потом подойти и сказать: «Как же я вас раньше не слышал?». Группе почти 30 лет, и может казаться, что к нам приходят те же, что и 20 лет назад, но это не так. Фестиваль – это место встречи с новыми слушателями, музыкантами, возможность пообщаться, открыть что-то новое для себя и поделиться самому.
— Вы уже давно на сцене, много раз в группе менялись участники, даже были конфликты. Как вам удаётся сохранять основной состав и оставаться вместе?
— Любой коллектив, даже из трёх человек, – это сложный организм. Творческие люди – эгоисты, и я в том числе. Уметь вместе существовать и делать что-то – это большой труд, усилия не одного человека, не двух, а целого коллектива. Да, бывают периоды, когда всё валится из рук и сил не остается. Но потом всё возвращается на свои места, группа начинает собираться. Я очень рад участвовать в этом процессе. Когда всё восстанавливается, тебя наполняет новая энергия. Это метафизический процесс, о котором мы не можем давать себе отчёт.
— Вы бы хотели привнести в песни группы что-то новое?
— Вся музыка – это попытка привнести новизну. Множество факторов влияет на то, какой будет песня. Интересно то, что со временем она может звучать иначе. При написании вкладываешь одну идею, а когда исполняешь со сцены, обнаруживаешь в ней другой смысл, поёшь по-новому. Например, сегодня, на проверке звука, начинаю пробовать и понимаю, что песню нужно изменить. Например, сыграть с другими эмоциями. Получается, что на каждом выступлении мы вносим в песни новые детали.
— Последний вопрос. Какие у вас творческие планы?
— Как минимум нам нужно ещё посетить десяток фестивалей Ural Music Night и множество других, куда нас приглашают. Что касается творческой начинки, то никаких секретов нет. Я придумываю немного инструментальной музыки, чуть-чуть электроники делаю. Конкретно с «Барабанщиками» мы, после выпуска альбома в 2020 году, ничего не планировали. Выпускаем единичные треки и будем продолжать это делать. Хочется наслаждаться музыкой и жизнью в целом.
Над материалом работали: Анастасия Киселёва, Виктория Коробкова, Алексей Звездин.
Фото: Дарья Томкина
Проект реализуется при поддержке Президентского фонда культурных инициатив