Гитарист группы SuiT – о России, «Ночи Музыки» и конкуренции с другими проектами
В один из последних солнечных дней я, убегая от поливальной машины по газону (никогда так не делайте), спешу на встречу в фронтменом группы SUiT. Все же первая встреча, необходимо произвести впечатление, я произношу отрепетированное до идеала «Hello, my name is Mary». «Привет, приятно познакомиться, я Lex». Идеальный русский, без намека на акцент. Я опешила. Мне же говорили, что группа немецкая, да и я сама изучила этот вопрос вдоль и поперек. А тут на тебе. Может я ошиблась группой? Да вроде нет. Так в чем же причина?..
Усевшись на одну из свободных лавочек на набережной, поправив штаны и волосы, Lex начинает отвечать на мои вопросы.
– Привет Нижний Новгород. Меня зовут Lex Brown и я пою и играю на гитаре в группе SUiT.
Да вроде и на английском шпарит, как на родном. Я окончательно запуталась. Но нельзя же ударить в грязь лицом.
– У вашей группы очень сильная эстетическая составляющая. Есть ли у вас вдохновители среди музыкантов?
– Я думаю, что вдохновение приходит, когда ты впервые слышишь музыку. К примеру, мой отец очень любил Pink Floyd. Так что мое первое воспоминание связано с тем, как я слушаю эту музыку, мне было около трех лет. Это забавно, потому что при прослушивании этих треков сейчас, я вспоминаю нашу гостиную и все, что происходило вокруг. Так что я считаю, что все, что ты когда-либо слышал, влияет на тебя. Какие-то вещи просто цепляют твое сердце, душу, разум.
Есть так много артистов, которых я могу назвать вдохновителями лично для себя, но если мы говорим о SUiT, то там много от Queens of the Stone Age, Arctic Monkeys, Black Raven Motorcycling Club или The Kills. Но также мы многое привносим из диско. Так что у нас есть что-то от Daft Punk или по-настоящему старого Funkadelic. От групп, с которыми я вырос, потому что я играл на басу, когда был ребенком. Так что мне приходилось искать вещи, которые было бы весело играть. Это всегда был фанк. Фанк и рок музыка.
Так, пока я не получила ответа на волнующий меня вопрос: «Почему он так хорошо говорит на русском?». Ну ничего, может, стоит зайти с другой стороны…
– Как вы пришли к идее распространения своей музыки в России?
– Впервые мы побывали здесь в 2017 году, когда получили приглашение на Ural Music Night, так что прошло уже два года. («Ага, теплее, теплее», - думала я) На сегодня мы были здесь уже четыре раза. (Тут меня осенило: «Так вот почему у него такое идеальное произношение!») Знаешь, во-первых, исследовать вашу страну суперзахватывающе и интересно, ведь она такая большая. У меня есть чувство, что каждый раз мне открывается новая тайна. Я узнаю новое о стране и о людях.
Более того, мне нравится идея, что каждый может послушать нашу музыку. Вот почему она есть в ВК, в Spotify, на Youtube, везде. И я думаю, что это очень важно. Мы не обязаны собирать деньги каждый раз, когда кто-то слушает песню. Я хочу, чтобы наше творчество было доступно всем на планете. Так что иногда тебе приходится поехать куда-то и донести его до людей, таков наш подход.
Разгадав секрет идеального произношения, я, успокоившись, продолжила беседу.
– Это достаточно непопулярное мнение, я должна сказать. Сейчас считается, что люди обязаны платить за все виды искусства, будь то музыка, живопись, литература.
– Нет, я не говорю, что они не должны платить за искусство. Я думаю, это важно. Я радуюсь каждый раз, когда кто-то покупает футболку после концерта. Знаешь, у нас очень красивое оформление у альбома. Оно замысловатое, детализированное, внутри есть тексты песен. И для нового альбома у нас разное оформление к каждой песне. Так что есть многое, что можно исследовать помимо музыки. Но когда речь идет только о ней… Мы живем в 21 веке, так что у тебя есть возможность послушать любую музыку из любой точки мира, ведь она прямо там, в интернете. Я думаю, это очень здорово. Есть огромная сила в том, чтобы рассказать о своем творчестве не только в Германии, не только в США, не только в России. Донести ее до каждого, если это возможно (Во время монолога Lex активно жестикулировал, и у меня нет ни слов, ни возможности, чтобы это расписать).
– Какой твой любимый город в России?
– Ну, для нас Екатеринбург является вторым родным городом. Мы провели там так много времени, организовывая недельный лагерь Ural Music Camp. Это мероприятие для молодых музыкантов со всей России, они никогда до этого не виделись. Так что они собираются вместе и создают группы, музыку. Мы были наставниками в этом году: Rudy, который играет на гитаре; Stefan, который так же отвечает за организацию; Ivo, бас-гитарист, и я. Более того, в этом году был еще музыкант из Дании Subterranean Street Society и девушка из Испании La Cris и чувак из Австрии, разбирающийся в музыкальной индустрии. Так что это ежегодное международное событие.
Мы чувствуем себя очень привязанными к Екатеринбургу, ведь он, фактически, открыл для нас эту возможность. Но, к примеру, вчера мы были в Казани. Я был потрясен, ведь я понятия не имел, что там происходит. Сегодня мы в Нижнем Новгороде, тусуемся с Максимом (участник группы МАМА), который показывает нам город. Если у тебя есть кто-то, кто покажет всю красоту, тайные места или все те вещи, что ты любишь в своем городе, то это просто идеально. Так что мой любимый российский город – это любой российский город (смеется).
– Какая разница между российской публикой и публикой других стран?
– Иногда у меня создается впечатление, что люди в России больше слушают. Они очень внимательные. Так что когда мы играем зажигательный трек, публика не танцует (Lex начинает самозабвенно танцевать на пару секунд), они вслушиваются в то, о чем я пою. Это прекрасно, ведь я вкладываю смысл в свои тексты. Но иногда это сбивает с толку. Ты говоришь им: «Давайте потанцуем!» А они: «Нет, нет, я хочу послушать текст». Так что, наверное, это небольшое различие.
То, что я действительно люблю… У нас есть одна песня… Я просто расскажу историю. Это случилось в наше первое выступление на Ural Music Night. Играя, мы допустили небольшую ошибку, и вышло так, что я остался единственным, кто играл. Но публика пела вместе со мной, все, я не знаю, 4000-5000 человек. Я понятия не имел, что происходит, потому что это впервые происходило с настолько большой толпой. Вся та энергия, что исходила от публики, несла нашу музыку все дальше. Это мой опыт с тем, насколько потрясающая российская публика.
– Я знаю о другом вашем проекте, Disco Dicks. Почему вы решили разделиться?
– Это не совсем разделение. Это что-то вроде большой семьи. К примеру, как если родители уезжают отдыхать на выходных, а детей оставляют дома. Так что «родители» отсоединились играть музыку в стиле диско. Я не знаю. Может, все наоборот, и это «дети» играют диско-музыку.
Еще, к примеру, Lui, автор песен из Дании (Subterranean Street Society), имеет другой проект с нашим басистом Ivo. Так что есть две группы помимо SUiT, и они продолжают развиваться. Я думаю, такой подход имеет бОльшую силу, потому что в мире существует мысль о том, что это соревнование. Знаешь, мы должны думать: «Аа, мы намного лучше, чем вы, ребята! Мы играем для большей публики!». Но у нас другой подход. Мы используем одни и те же каналы, социальные сети, даже наши стили музыки в некотором роде похожи. Так почему бы не поддерживать друг друга? Сейчас у нас есть шесть человек, поддерживающих общую идею, а не всего четыре человека из SUiT.
Возвращаясь к вопросу, я скажу, что Stefan и Rudy много играли сами по себе. Они пробовали новые штуки с гитарой и ударными. Многое из того, что они создавали, было похоже, но все же не вписывалось в контекст SUiT, ведь здесь мы пишем все вместе. Так что они просто решили уйти в танцевально-рокерское приключение.
– Получается, нет никакого соревнования между SUiT и другими группами? Вы никогда не думали: «О, они более популярны, богаты и известны»?
– Сложно сказать, есть то, к чему я пришел с годами, – ты становишься наиболее доволен своим творчеством, если фокусируешься на вещах, которые делают тебя особенным. Так что мы открыли для себя, к примеру, это (Lex разводит руками). Мы можем путешествовать по России четыре раза подряд. Это так весело!
Я думаю, более продуктивно было бы сфокусироваться на том, что делает нас уникальными, почему люди приходят на наши концерты и как мы можем поспособствовать этому. Конечно, мы также можем начать думать: «Хей, мы хотим быть в топ-40», но это означает, что мы должны адаптироваться под определенный музыкальный жанр или тему. А мы не хотим этого делать. То, чем мы занимаемся, более оригинально и также весело. Мы бы не делали этого, если бы это не удовлетворяло нас с позиции артиста. Возможность играть нашу музыку, пусть и не собирая стадионы по 40 000 человек. Но на самом деле… Мне все равно. Я думаю, куда приятнее играть музыку, которую я люблю, для людей, которые ее любят.
– Есть ли какая-то разница, между обычным концертом и фестивалем?
– Очевидно, что когда ты играешь на фестивале, есть множество слушателей, которые не знают, кто ты такой. Таким образом, вы ни с того ни с сего получаете большую аудиторию. Но я очень люблю энергию фестивалей. Еще мне нравится особенная фестивальная атмосфера. Люди остаются тут на несколько дней, живут в палатках.
А обычные концерты – это как маленькая семья. Это люди, которые пришли только ради нас, которые хотят узнать бОльшую историю. Так что, наверное, выступления на фестивалях – это новелла, в то время как концерты – это роман-эпопея, еще и с картинками.
– Какой совет ты мог бы дать начинающим артистам?
Тут я, как настоящий «знаток» английского использовала слово «immature» – незрелый, неопытный, молодой. Это смутило Лекса. Он уточнил: «Незрелым (immature) или молодым (young)?»
– Незрелым артистам я бы посоветовал никогда не вырастать. Будьте детьми! Это замечательно, если ты можешь быть инфантильным. Я думаю, Пикассо однажды сказал, что дети – лучшие артисты, потому что у них нет ожиданий, они не обдумывают то, что делают. Так что, если бы у меня было одно желание, я бы хотел быть таким же беззаботным, когда я сочиняю музыку, потому что тогда она получается настоящей.
Молодым артистам я бы сказал продолжать заниматься тем, что они любят. Не делайте что-то, что кто-то уже сделал. Смотрите на других, подмечайте, что вам нравится, и затем делайте свое. Мы также проходили через тяжелые времена. Конечно, ты постоянно задаешься вопросом: «Почему мы это делаем?!», ведь мы вместе уже, вау, 8 лет. Все всегда возвращается к тому, что у нас одно видение творчества. У нас одна цель. Единственная причина, по которой мы смогли зайти так далеко, – это больше чем просто музыка, больше чем количество слушателей, больше чем размер вырученных денег. Это основано на дружбе. А хорошей дружбе нужно время, чтобы вырасти. Так что на это все тоже нужно время. Но в конце концов, если оно есть, то, как любая хорошая дружба, оно нерушимо.
Беседовала Мария Маяк